Быть генеральным секретарем НАТО 11 сентября

Работа генерального секретаря НАТО всегда сопряжена со сложностями и неожиданными моментами. Но 11 сентября 2001 года лорд Робертсон столкнулся с одним из самых серьезных испытаний, когда-либо выпадавших на долю генерального секретаря НАТО. В этой статье он рассказывает, как разворачивались события в тот день.

В штаб-квартире НАТО в Брюсселе начинался обычный вторник, который оказался совсем необычным и изменил до неузнаваемости мир и НАТО.

Однако была одна не совсем обычная деталь в начале дня. По почте пришло письмо из Белграда, в котором сообщалось, что выдвинутые в мой адрес обвинения инсценированным судом Милошевича и осуждение за военные преступления во время конфликта в Косово были официально сняты. Приговор к 25 годам тюремного заключения также был отменен. Это могло бы стать новостью в любой другой день, но не в тот вторник.

Каждый вторник во время обеда послы стран НАТО встречались с генеральным секретарем для обсуждения в частном порядке и «не для протокола» вопросов, стоящих на повестке дня заседания Североатлантического совета, запланированного на следующий день. Это было священным. Никаких заминок, никаких заметок, никаких стеснений.

Поэтому заминка во время обеда, вызванная приходом одного из моих телохранителей, принесшего сообщение от моего личного помощника, стала беспрецедентной. В одну из башен-близнецов в Нью-Йорке врезался самолет. Плохо дело. Но, судя по всему, речь шла об аварии.

Следующая приостановка в работе стала серьезной. Во вторую башню врезался другой самолет. Стало ясно, что речь идет о крупном инциденте.

О тарелках с едой забыли, беседа закончилась, вызвали машины и на большой скорости помчались в штаб-квартиру. Сидя в своей бронированной машине, я с нарастающим ужасом и тревогой слушал Всемирную службу Би-Би-Си.

В моем кабинете, в окружении высокопоставленных дипломатов и военных мы вместе со всем миром смотрели ужасающие кадры из Нью-Йорка. В тот момент я осознал, что мы были не просто пришедшие в ужас зрители: мы находились в военном штабе, причем не просто в военном штабе, а в расположенном прямо по маршруту полета в аэропорт Брюсселя Завентем. Пока мы говорили, над нами с гулом пролетали самолеты.

В тот момент, когда внимание всей планеты было приковано к рушившимся башням, я отдал распоряжение об эвакуации всех сотрудников, кроме тех, кому необходимо было оставаться на работе, и поручил срочно связаться с Евроконтролем (службой управления воздушным движением) и проследить, чтобы ни один вылетающий самолет не следовал обратным курсом.

Срочно было созвано заседание послов НАТО. Посол США Ник Бернс постоянно информировал меня о происходившем в Вашингтоне. Удар по Пентагону, который я посетил с визитом незадолго до того, был особенно болезненным для НАТО. Также всех потрясло и сорванное нападение на Капитолий.

Заседание послов было мрачным и серьезным. В тот момент у нас не было окончательной информации ни о мотивах, ни о национальности совершивших это злодеяние: не так давно доморощенный террорист взорвал здание в Оклахоме. Но налицо были все признаки того, что речь шла о крупномасштабном международном терроризме.

Более подробно в Тематические страницы НАТО: Коллективная оборона: применение статьи 5

Мы знали, что произошло что-то очень серьезное, и началась новая страница мировой истории. Для нас, сидевших вокруг стола в зале заседаний, в штаб-квартире самого успешного в мире оборонного союза, на искреннее сочувствие и солидарность с американским народом налагались мысли о том, что это означало для нашей организации и для более широкой глобальной безопасности.

В кулуарах заседания мои работники во главе с помощником генерального секретаря Эдгаром Бакли и директором Личной канцелярии Джоном Дэем уже прорабатывали вопрос о том, что нам необходимо срочно предпринять перед лицом этого нападения. Рассматривался один из самых серьезных вариантов: означало ли это нападение, что надо применять статью 5 Североатлантического договора – статью о самообороне. Нападение на одно государство должно считаться нападением на всех, на тот момент 19, членов НАТО.

Прорабатывать этот вопрос и более широкие ответные меры НАТО пришлось всю ночь. Затем, рано утром состоялись беседы с государственным секретарем США Колином Пауэллом и советником по национальной безопасности Кондолизой Райс.

Я настаивал на том, что статья 5 применима и станет высшим проявлением солидарности с народом США. В чем же смысл положения о самообороне, если оно не действует в этот серьезный момент, когда совершена агрессия? Возникли сомнения, особенно насчет того, что будет, если хотя бы одно государство-член НАТО не согласится.

Я нарушал свое сугубо личное «правило Соланы». Прежде чем я перебрался в Брюссель, мой предшественник – Хавьер Солана – дал мне мудрый совет: «Джордж! Никогда не выходи на Совет с предложением, не будучи заранее уверенным, что в ответ услышишь «да» или в худшем случае «может быть», – объяснил Солана. «Если ты потерпишь поражение на Совете, будет подорван не только твой авторитет, но и авторитет НАТО».

Это был хороший совет. Я его проигнорировал.

Состоялось заседание, первое в истории заседание с участием генерального секретаря НАТО и совета министров иностранных дел ЕС. Никто не спросил про статью 5 (несмотря на то, что я заранее поднял этот вопрос с министром иностранных дел Бельгии Луи Мишелем, председательствовавшим в ЕС). Затем я представил проект заявления, в котором делалась ссылка на статью 5. Впервые за 50 лет существования НАТО эта статься должна была быть применена.

За этим последовало пять с половиной часов обсуждения в 19 столицах. У меня были тяжелые, действующие на нервы беседы по телефону с премьер-министрами, министрами иностранных дел, а один раз, по мобильному телефону министра иностранных дел, со всем кабинетом министров.

К 21.20 мы получили ответ. Единогласная поддержка. Я был совершенно без сил, но испытал колоссальное облегчение.

Я зачитал утвержденный текст заявления в переполненном зале для пресс-конференций и только при прочтении осознал весь глубинный смысл исторических слов, которые я произносил. Резонанс в Европе и в США был колоссальный. Заявление не осталось незамеченным в пещерах гор Тора-Бора, где вынашивались планы совершенного накануне злодеяния.

При совершенно отличных от задуманных в 1949 году авторами статьи 5 обстоятельствах мощный Североатлантический союз поддержал подвергшегося нападению союзника. 11 сентября мир изменился, и в тот день началось преобразование НАТО.

Консультации перед заседанием

-слева направо-

Генеральный секретарь НАТО лорд Робертсон с ВГК ОВС НАТО в Европе генералом Дж. Ралстоном

Консультации перед заседанием

- сидят слева направо -

Генеральный секретарь НАТО лорд Робертсон; постоянный представитель США, посол Р. Николас Бернс и ВГК ОВС НАТО в Европе генерал Дж. Ралстон.

Консультации перед заседанием

- сидят слева направо -

Представитель США; генеральный секретарь НАТО лорд Робертсон; постоянный представитель США, посол Р. Николас Бернс;

стоят: ВГК ОВС НАТО в Европе генерал Дж. Ралстон; постоянный представитель Канады, посол Дэвид Райт и представитель США.